Неточные совпадения
— Да так-с! Ужасные бестии эти азиаты! Вы думаете, они
помогают, что кричат? А черт их разберет, что они кричат? Быки-то их понимают; запрягите хоть двадцать, так
коли они крикнут по-своему, быки всё ни с места… Ужасные плуты! А что с них возьмешь?.. Любят деньги драть с проезжающих… Избаловали мошенников! Увидите, они еще с вас возьмут на водку. Уж я их знаю, меня не проведут!
— Сила-то, сила, — промолвил он, — вся еще тут, а надо умирать!.. Старик, тот, по крайней мере, успел отвыкнуть от жизни, а я… Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста! Кто там плачет? — прибавил он погодя немного. — Мать? Бедная! Кого-то она будет кормить теперь своим удивительным борщом? А ты, Василий Иваныч, тоже, кажется, нюнишь? Ну,
коли христианство не
помогает, будь философом, стоиком, что ли! Ведь ты хвастался, что ты философ?
— А
поможет ему молитва моя,
коли он уже осужден?
Когда же
Коля стал ходить в школу и потом в нашу прогимназию, то мать бросилась изучать вместе с ним все науки, чтобы
помогать ему и репетировать с ним уроки, бросилась знакомиться с учителями и с их женами, ласкала даже товарищей
Коли, школьников, и лисила пред ними, чтобы не трогали
Колю, не насмехались над ним, не прибили его.
— С горя! Ну,
помог бы ему,
коли сердце в тебе такое ретивое, а не сидел бы с пьяным человеком в кабаках сам. Что он красно говорит — вишь невидаль какая!
А после обеда Маше дается 80
кол. сер. на извозчика, потому что она отправляется в целых четыре места, везде показать записку от Лопухова, что, дескать, свободен я, господа, и рад вас видеть; и через несколько времени является ужасный Рахметов, а за ним постепенно набирается целая ватага молодежи, и начинается ожесточенная ученая беседа с непомерными изобличениями каждого чуть не всеми остальными во всех возможных неконсеквентностях, а некоторые изменники возвышенному прению
помогают Вере Павловне кое-как убить вечер, и в половине вечера она догадывается, куда пропадала Маша, какой он добрый!
— Я очень рад, что вас здесь встретил,
Коля, — обратился к нему князь, — не можете ли вы мне
помочь? — Мне непременно нужно быть у Настасьи Филипповны. Я просил давеча Ардалиона Александровича, но он вот заснул. Проводите меня, потому я не знаю ни улиц, ни дороги. Адрес, впрочем, имею: у Большого театра, дом Мытовцовой.
Коля Иволгин, по отъезде князя, сначала продолжал свою прежнюю жизнь, то есть ходил в гимназию, к приятелю своему Ипполиту, смотрел за генералом и
помогал Варе по хозяйству, то есть был у ней на побегушках.
Ижбурдин. Какие они, батюшка, товарищи? Вот выпить, в три листа сыграть — это они точно товарищи, а
помочь в коммерческом деле — это, выходит, особь статья. По той причине, что им же выгоднее,
коли я опоздаю ко времени, а как совсем затону — и того лучше. Выходит, что коммерция, что война — это сюжет один и тот же. Тут всякий не то чтоб
помочь, а пуще норовит как ни на есть тебя погубить, чтоб ему просторнее было. (Вздыхает.)
Рисположенский. А
коли лишние, так отчего ж бедному человеку не
помочь. Вам Бог пошлет за это.
«Что же, говорит, вели тятеньке
кол осиновый покрепче в спину вколотить!» — «В том-то и штука, говорит, маменька, что это не
поможет: тятенька-то немец!»
— Хитер же ты, брат! — перебил Перстень, ударив его по плечу и продолжая смеяться, — только меня-то напрасно надувать вздумал! Садись с нами, — прибавил он, придвигаясь к столу, — хлеб да соль! На тебе ложку, повечеряем; а
коли можно
помочь князю, я и без твоих выдумок
помогу. Только как и чем
помочь? Ведь князь-то в тюрьме сидит?
— В мою очередь, спасибо тебе, князь, — сказал он. — Об одном прошу тебя:
коли ты не хочешь
помогать мне, то, по крайней мере, когда услышишь, что про меня говорят худо, не верь тем слухам и скажи клеветникам моим все, что про меня знаешь!
Иногда Передонов брал карты и со свирепым лицом
раскалывал перочинным ножиком головы карточным фигурам. Особенно дамам. Режучи королей, он озирался, чтобы не увидели и не обвинили в политическом преступлении. Но и такие расправы
помогали не надолго. Приходили гости, покупались карты, и в новые карты вселялись опять злые соглядатаи.
Дрова
колоть принимался, в полях шатаюсь до упадка сил, ничто не
помогает.
— А кто вас тянул к дядюшке? Сидели бы там, где-нибудь у себя,
коли было где сесть! Нет, батюшка, тут, я вам скажу, ученостью мало возьмете, да и никакой дядюшка вам не
поможет; попадете в аркан! Да я у них похудел в одни сутки. Ну, верите ли, что я у них похудел? Нет, вы, я вижу, не верите. Что ж, пожалуй, бог с вами, не верьте.
Мы
коли любим, так уж любим;
коли не любим, так ссоримся или деремся;
коли помогаем, так уж последним трудовым грошом.
Пепел. Я сказал — брошу воровство! Ей-богу — брошу!
Коли сказал — сделаю! Я — грамотный… буду работать… Вот он говорит — в Сибирь-то по своей воле надо идти… Едем туда, ну?.. Ты думаешь — моя жизнь не претит мне? Эх, Наташа! Я знаю… вижу!.. Я утешаю себя тем, что другие побольше моего воруют, да в чести живут… только это мне не
помогает! Это… не то! Я — не каюсь… в совесть я не верю… Но — я одно чувствую: надо жить… иначе! Лучше надо жить! Надо так жить… чтобы самому себя можно мне было уважать…
«Вот скучали, хлопот не было, — думал рыбак, — вот теперь и возись поди! Что станешь с ним делать,
коли он так-то у меня проваляется зиму? И диковинное это дело, право, какой человек такой: маленько дождем
помочило — невесть что сделалось, весь распался, весь разнедужился… Эх! Я и прежде говорил: пустой человек — право, пустой человек!»
Я от всей души желаю тебе
помочь; но
коли ты не хочешь переселиться, то дело уже не мое, а мирское.
Параша. Что ж, хорошо; а на стражение все-таки лучше. Ты возьми:
коли бог тебе
поможет, произведут тебя за твою храбрость офицером, — отпросишься ты в отпуск… Приедем мы с тобой в этот самый город, пойдем с тобой под ручку. Пусть тогда злодеи-то наши поглядят на нас. (Обнимает его). А, Вася? Может, мы с тобой, за все наше горе, и дождемся такой радости.
София хотела найти поддержку в
расколе; ее сообщники говорили против патриарха, хотели возвести на патриарший престол Сильвестра Медведева, уверяя, что «ныне-де завелись в церкви новые учители», но решительно никакие ухищрения не
помогали.
Я нагло обвел их всех осоловелыми глазами. Но они точно уж меня позабыли совсем. У них было шумно, крикливо, весело. Говорил все Зверков. Я начал прислушиваться. Зверков рассказывал о какой-то пышной даме, которую он довел-таки, наконец, до признанья (разумеется, лгал, как лошадь), и что в этом деле особенно
помогал ему его интимный друг, какой-то князек, гусар
Коля, у которого три тысячи душ.
«Уж
коли этакая „выжига“ не
поможет, — говорят вам, указывая на X. или Z., — то дело твое пропащее».
—
Помоги,
коли хочешь спасти душу христианскую от греха — дай денег!
Цыплунов. Извольте, я буду просить у вас извинения, буду просить униженно,
коли вы хотите, даже на коленях; но это не
поможет вам, вы ошибаетесь. Извинение мое может успокоить вас только на несколько минут; горькие слова мои, сказанные вам вчера, всегда останутся с вами. Никаким развлечением, никакими забавами вы их не заглушите, они будут вас преследовать везде и вызывать краску стыда на лицо ваше; вы будете с ужасом просыпаться ночью и повторять их.
Аполлинария Панфиловна.
Коли только и горя у вас, так еще жить можно. А я к вам с просьбой! Надо
помочь одному человеку.
— Не плачь, — говорила какая-то краснощекая старуха, — ну, о чем плакать-то? Слезами не
поможешь… знать, уж господу богу так угодно… Да и то грех сказать: Григорий парень ловкий, о чем кручинишься? Девка ты добрая, обижать тебя ему незачем, а
коли по случай горе прикатит,
коли жустрить начнет… так и тут что?.. Бог видит, кто кого обидит…
Спиридоньевна. Много у них места-то, баунька, и без твоей избы было. В позапрошлую жниву барская
помочь была,
коли помнишь… Барин целый день-деньской у Лизаветы с полосы не сошел, — все с ней разговаривал.
— Что ж? Рада
помочь,
коли смогу… Для Настеньки на все я готова, — ответила Марьюшка.
— А как же у нас насчет ряды будет? — вдруг спросила Манефа. — Канонницу сыщу,
коли Бог
поможет. А как же насчет ряды-то?
— Нечего мне у Манефы расспрашивать, а ты,
коли хочешь, спроси ее, отчего, мол, это в житиях-то написано, что святые отцы даже сарацинам в их бедах
помогали?.. Что, мол, те сарацины, Бога не знающие, святей, что ли, свибловского-то попа были?
« — Ты заходи,
коли что нужно, все в штабе
помогут… — сказал Жерков.
— Полноте хитрить! — громче отрезал Теркин и заходил по комнате. — Я вас выслушал. Теперь мой черед. В ваши родственные расчеты я входить не обязан, но
коли захочу — могу оказать давление на вашего брата и
помочь вам получить с него если не все, то хоть часть долга… И я ставлю первым условием: этого шустрого таксатора сейчас же устранить. Он — плут, и моему лесоводу, и мне лично делает посулы и готов сейчас же вас всех продать.
— Что ж,
коли помог, и слава богу, — сказал Никита Григорьевич.
—
Коли так, идем и да
поможет нам Бог! — заметил Григорий Семенович, последовав за ним, и перекрестился.
— А о том, что ведомо ведь тебе, что такой же я знахарь, как и ты, а
коли Ксении Яковлевне
помог, так потому только, что люб я ей.
— Вот видишь, родная, — подхватила Мариула, — одна богатая барыня в Питере просила меня лекарства от сухотки и обещала меня озолотить,
коли ей помощь сделаю. Васе я это рассказала; он вспомнил, что родитель твой поднял кого-то на ноги точь-в-точь от такой хворости, и привел меня сюда.
Помоги, Парамоновна; барыши все пополам.
— Погоди, я
помогу тебе,
коли тебе уж так хочется.
Доброе-то дело я и сам сделаю ближнему,
коли он в настоящем несчастье —
помогу, человека поддержу,
коли он стоит того, а поощрять дармоедство да бездельничанье ни сам не стану, ни тебе не позволю.
— Отчего не
помочь,
поможем,
коли сможем…
— Хорошо, — отвечал старик, — ты парень хоть куда, женишься, из опричины выйдешь, ума тебе не занимать стать, тестю
помогать станешь по торговле, а брату для дочери человек надобен, а не богатство, его у него и так хоть отбавляй и то впору… Да
коли она тебе люба, и ты ей… так мой совет брату будет, чтобы и за свадебку.
— Впрочем, как вам угодно,
коли не доверяете, так и разговор кончен…
Помогу ему, судебным порядком пойдет…
— А как же можно будет женщине доказать свои способности,
коли вы не хотите даже, чтоб она
помогала своей невежественности?
— Помогать-то хорошо,
коли сами себе станете
помогать.
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё,
коли Бог ей
поможет.
Только бы люди перестали себя губить и ожидать, что кто-то придет и
поможет им: Христос на облаках с трубным гласом, или исторический закон, или закон дифференциации и интеграции сил. Никто не
поможет,
коли сами не
помогут. А самим и
помогать нечего. Только не ждать ничего ни с неба, ни с земли, а самим перестать губить себя.
— Я знаю, что никто
помочь не может,
коли натура не
поможет, — говорил князь Андрей, видимо смущенный. — Я согласен, что из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.